Морские байки

                                             ***

                                     «Тапочки»
    

    Наверное, эту историю, в какой-то мере, можно сравнить со знаменитой поэмой «Тапочки», достойной пера самого Пушкина, автором которой является Екатерина Великая. Хоть и не вторая. А возможно, что даже и не третья. Ну да ладно, речь не о них. 
    У нас свои «Тапочки» не хуже!

    История эта случилась в середине 80-х годов прошлого столетия. 
    Скажу сразу, что название судна и имена «героев» рассказа изменены – по понятным причинам. 
    Так вот. Главные герои этого «романа» - Михаил - 4-й механик и повар Галина.
    Стояли мы тогда во Владивостоке, на 2-й Речке. 
    Галина, конечно, была симпатичная «деУшка», но, довольно таки, необъятная по всем параметрам. «Дружила» она регулярно с 3-им механиком, Славой. И тут вдруг – «Бац!» - во время очередной дружбы в каюте Галины обнаруживаются «чужеземные» тапочки, по которым быстро вычислили их правообладателя. Принадлежали они Михаилу. Как я уже сказал ранее, 4-му механику танкера «Алексеевск».
    Хохмы, с его тапочками, было на весь пароход! С месяц, наверное, ему эти тапочки всем экипажем припоминали. Так что, боком ему обошелся этот поход за славой (или за Славой? Как правильно?).
    Михаил, эНтот самый, жил во Владивостоке, на Гершеле. Жена – красавица, все при ней! Да имея такую жену, на других и смотреть даже не захочешь! Никаких сравнений! И вдруг – Михаил и Галина?! Как так?! Особенно учитывая, что он буквально только что расстался со своей женой, уходя в очередной рейс. 
    Позднее я у него спрашиваю: «Миша, как так случилось? Как такое стало возможным?»
    И он начал свой рассказ.
    Ну что? Дали отход. Как известно, при отходе в машинное отделение спускается 3-й механик. Слава, то есть. А его нет нигде, найти не могут. Ну где он еще может быть? Конечно же, только у Галины со своей порцией дружбы. 
    Спускаюсь я, значит, к ней. И что вижу? Картина маслом. Лежат оба – голубки, голые и «готовые», явно перебрав божественных напитков и очередной порции дружбы. Спят. 
    Душа у меня мягкая, ранимая, можно сказать. Вот она и дрогнула… Не вынесла душа поэта… Не часто приходится видеть голых женщин, а в придачу еще и чужих.
    Ну вот, скинул я свою одежонку тут же и на эту нимфу… Потом чувствую, и она шевелиться начала что-то под моим незатейливым занятием. Вскочил я по быстренькому, схватил свою одежонку и вон к себе. Благо моя каюта, как и Галины, находились у трапа, только подняться. И все бы ничего, но в спешке про тапки из головы выскочило. 
    Вот по ним-то меня и выцепили…

                                                         ***

                    «Рентген»

    Случай этот произошел в мою бытность на танкере «Алексеевск».
    Вахту на мостике я нес со 2-м помощником капитана. 
    Дали нам двух практикантов после мореходной школы.
    Зашли они к нам на мостик в целях познания и ознакомления, так сказать.
    Ну, значит, мой второй помощник, Вячеслав Алексеевич, давай их «пытать»:
    - А вот вы на море пришли работать, а мед. комиссию прошли?
    - Да, обязательно!
    - Все у вас смотрели?
    - Разумеется.
    - Что и сердце, и давление? И даже рентген прошли? 
    - Да, конечно.
    - Ну, не знаю, что и как у вас там смотрели, а я сам хочу у вас рентген проверить! 
Раздевайтесь по пояс.
    Те скинули рубашки и ждут очередных приказаний. Вячеслав Алексеевич подошел к локатору. 
    Как известно, в дневное время на локатор надевается колпак, и только вырез для глаз. 
    Так вот смотрит, значит, Вячеслав Алексеевич в этот локатор через колпак и командует:
    - Руки поднимите! Дышите! Не дышите! Помашите руками!
    В этот момент на мостик поднимается старпом. Увидев сию картину, сказал:
    - Хватит над молодыми издеваться! 
    Вот так проходило «вступление в морскую жизнь». 
    Сколько баек сложено на эту тему... 

                                                            ***

                                                       «Якоря»

    Произошел этот случай так же на танкере «Алексеевск». 
    Был ли он на самом деле, или это одна из морских баек, сказать затрудняюсь. Было это еще до того, как я попал работать сюда. 
    Но, тем не менее, рассказывали его «солидные дяди». А посему… Так и хочется вспомнить по ходу нашу присказку из мореходной школы, когда Худик говорил: «А посему…» И вся мореходная школа тут же хором подхватывала: «Сегодня баня!»… Да были времена…
    Ну ладно, сейчас речь о другом…
    Так вот. Было ли это на самом деле или нет? Кто теперь знает…
    Пришел на работу в Приморское Морское Пароходство парень. После демобилизации из Армии. О море мечтал давно, но, вот, никак не срасталось. А тут, махнул на все рукой, и вперед! За своей мечтой!
    Дали ему направление на «Алексеевск», который стоял, в это время, в Сов. Гавани, в ремонте, в сухом доке.
    Якоря, естественно, тут же, как на блюдечке разложены.
    На море парень попал впервые. Знать ничего не знает, мореходную школу миновал, напрямую устроился.
    Ну, значит, боцман (не напрасно его «Драконом» называют!) подзывает этого молодого парня и говорит:
    - Слушай мою команду. Сам видишь, у нас сейчас ремонт. Меняем все, что можно. Дошла очередь и до якорей. Принято решение их тоже поменять! А эти в Японию на гвозди пойдут! Вот тебе ножовка по металлу, иди отпили лапы у этих якорей. Сделаешь, - доложишь! 
    И, пряча скрытую ухмылку в усах, довольный собой, «отшвартовался» в свою каюту.
    Ну попробовал паренек попилить. И что? Ну, понятно, – ни в какую. Подумал он, покумекал, покрутил свои мозги на палочке и… подходит к местному работяге, газоэлектросварщику.
    - Вот таки-таки дела, мол. Помочь ваша нужна позарезу!
    А как такие дела тогда, в середине 80-х прошлого века, решались?  Все строго по «иностранной валюте» - литра делов!
    - Да нет проблем! Щас! Уже бегу!
    А бутылка, в те времена-то, всего 5 рублей 30 копеек стояла. 
    Пока бегал парень, тот уже «отчекрыжил». Работу сделал!
    Ну все! «Драконовский приказ» исполнен! Идет докладывать.
    Боцман, в очередной раз, пряча ухмылку, пошел проверять работу стажера.
    После того, что он увидел, думаю, что волосы у него не только на голове зашевелились… 
    Спасло боцмана, как тогда сказали, только то, что у него четверо детей. Так он потом лет пять алименты за эти самые якоря платил.

    
                                                                  ***